Батайчанин погиб при освобождении Мариуполя: "Максим был против убийств мирных людей на Донбассе"

Страшная весть пришла в Ростовскую область с Донбасса в начале марта – там при освобождении Мариуполя погиб 20-летний Максим Григорьев из Батайска. Парня похоронили с почестями 12 марта. В прессе и соцсетях появились его фотографии, краткая биография и официальные соболезнования: любил родину, выполнял свой долг, геройски погиб.

Но нигде не говорилось о том, каким он был человеком. В память о своём сыне родители Максима согласились пообщаться с корреспондентом "Царьграда", и мы вместе плакали на кухне, перебирая его детские фотографии.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Семья и родина - святое

История этой семьи похожа на тысячи других, но по-своему уникальна. Отец Максима, Алексей Григорьев, встретил свою будущую супругу Веру, когда она уже развелась со своим первым мужем и воспитывала старшего сына.

Из имущества у молодых было только два чемодана нехитрого скарба. Так что наживать добро пришлось вместе с нуля. Алексей и Вера оба трудились на двух работах, откладывали каждую копеечку и в итоге насобирали на своё первое скромное жилье – четверть дома в Батайске. Всего две комнатки и маленькая кухонька, зато своё!  Пришло время подумать о втором ребёнке, так и родился Максим.

Имя для Максима выбирал отец. В 20 лет я решил, что моего сына будут звать Максим – понравилось это имя.

С братом Сергеем у Максима разница в возрасте девять лет, и старший всегда опекал младшего. Как-то мальчики пошли гулять на улицу Ленина в Батайске. Максу было года полтора, и он засмотрелся на головастиков в водоотводном канале. А потому вдруг оступился, упал и ушёл под воду с головой. От гибели его спас старший брат, за куртку вытянувший любознательного малыша обратно.

Мама воспитывала сыновей строго. Однажды отправила Максима в школу и попросила по пути выбросить мусор. А сама стояла и смотрела – тот кинул пакет рядом со жбаном и пошёл. Ему лет десять тогда было. Вернулся домой, Вера дала ему совок, веник, ремень в руки, и он пошли убирать вокруг жбана. Больше Максим никогда в жизни ничего на землю не бросал.

В детстве он был в меру шкодливый, учился средне, звёзд с неба не хватал. Домашний парень, от компьютера не оттянешь - никто не думал, что он вдруг захочет стать военным. И очень добрый, любил животных. Как-то за ним увязался котёнок на улице, и Максим упросил родителей оставить несчастного малыша. Были у него рыбки, крысы, попугай, черепаха, собака. Однажды Вера наводила во дворе порядок и разворошила осиное гнездо, так сын отругал мать за то, что она это сделала.

Но самый запоминающийся случай произошёл в цирке. Во втором отделении были номера с животными. Как только Максим увидел слона, разнервничался и стал кричать на весь манеж, что там не кормят животных: "Мама, ты посмотри на медведя! Пошли отсюда, я это видеть не хочу". Ему было лет 12, и Вере пришлось послушать сына – представление они так и не досмотрели.

С людьми он был таким же добрым. Если близким что-то надо, он с себя последнюю рубаху снимет, но купит. И всегда был за справедливость. Заступался за семью, за друзей, а потом уже разбирался кто прав, кто виноват. Сначала семья и родина, потом всё остальное. С каждой зарплаты переводил деньги маме и своей девушке, платил за съёмную квартиру и сам потом оставался на мели. Лишь бы все были довольны, а он уже как-нибудь проживёт.

Он был молодой мужичок, всё мог отремонтировать. Я его дома называла ласковым прозвищем "Лосяш" - потому что большой и добрый. Помните такого героя из мультика про смешариков? Максим был именно такой – добряк

- говорит Вера.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Старший брат – пример во всём

Старший брат всегда был для Максима идеалом, на который надо равняться. Сергей после школы отучился на газосварщика, отслужил срочником, вернулся, полгода помыкался в поисках работы и решил вернуться в армию по контракту. Служил в 22-й бригаде, десантник. Глядя на него, Макс для себя видел точно такое же будущее. Именно армия для обоих братьев стала настоящим призванием.

После школы Максим тоже выучился на сварщика, в 2019 году ушёл в армию и буквально сразу подписал контракт. Правда, в десантуру к брату не попал по состоянию здоровья – служил в 150-й дивизии связистом, снимал с сослуживцем квартиру. Часть находится под Новочеркасском, так что Максим часто приезжал в Батайск к родителям на выходные. На электричку сядет – и домой.

Ему очень нравилось служить, не пожалел ни одного дня. И командиры его ценили. Будучи ефрейтором, Максим занимал лейтенантскую должность. Собирал документы, чтобы перевестись в Крым, а оттуда хотел пойти учиться на офицера. Начальство даже не хотело его отпускать.

Родители тоже предлагали, может не надо на офицера, проще на прапорщика - учиться меньше. Но не смогли убедить. Да ещё и выбрал офицерскую школу аж на Амуре, далеко от родных мест. "Поеду и все" - переубедить его было невозможно. У Максима была только одна мысль в голове – надо учиться на офицера.

Когда он пошёл служить срочную, мы его просили: "Сынок, отслужи хотя бы полгода, а потом посмотришь". Но уговорить не смогли – подписал контракт на три года

- вспоминает мать. 5 декабря 2022 года истекал бы срок, после чего Максим собирался продлить контракт. Но этого уже не случится никогда. Контрактником он успел отслужить более двух лет, прежде чем попал на Донбасс.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Последнее задание

- Отправили Максима 24 февраля, в самый первый день, как началась военная операция. Но мы об этом узнали позже. Накануне он приезжал домой и сказал: "Мам, ты не переживай, мы едем в командировку - на учения, в поля. Всё будет хорошо". Предупредил, что будет без телефона. И только когда мы узнали о начале операции, поняли, где именно наш Максим

- вспоминает Вера. Эти дни она с мужем постоянно смотрела телевизор. Вестей от Максима не было никаких, пока в конце февраля не позвонила жена его командира. Она обзванивала родственников ребят и передавала на словах от них приветы – мол, всё в порядке, все живы.

Так прошло десять томительных дней. 5 марта у Веры был день рождения, ей исполнилось 49 лет. Поздравления от сына она не ждала, связи с ним по-прежнему не было. А 6 марта, как раз в тот день когда Максим погиб, материнское сердце начало чуять недоброе.

Вере приснилась умершая в 2009 году свекровь – она пришла во сне, ничего не сказала и ушла. А потом Веру окружила кромешная тьма. Через три дня семья узнала, что Максим погиб именно в тот день, когда приснился этот сон.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Страшное известие

10 марта волнение достигло пика – от жены командира уже несколько дней не было никаких вестей. Тогда Вера написала ей сама и спросила за сына. Ответ был тревожный: "Муж не звонил, сама не знаю, через кого звонить. У кого ни спрошу, все говорят, что они далеко и связи нет, тоже переживаю". А вечером пришла страшная весть.

- Я вернулась домой с работы. Мне позвонила соседка и говорит: "Вера, тут к тебе пришли". А у нас часто путают адреса, и полиция, если кого-то разыскивает, всегда к нам почему-то идёт. Оделась, вышла, стоит машина скорой помощи, два доктора с чемоданчиками и с ними мужчина в форме. Я ещё засмеялась, говорю: "Что, опять полиции кого-то потеряла?". А потом смотрю – форма не полицейская. Я только спросила: "Максим?". Мне ответили да…

Мужчиной в форме оказался главный военком города. Он помог решить все вопросы с документами и прочие моменты. Даже военный оркестр на похоронах организовал, хотя военнослужащим младше майора такие почести не положены. Но было всё: и оркестр, и почётный караул, и выстрелы в небо. Были депутаты, администрация, представители из школы и училища, знакомые, одноклассники – не хватало всем места, проводить Максима пришли десятки людей.

Похорон мать не помнит, живёт на успокоительных таблетках. Организовывал всё старший брат, он и ездил на опознание – родителей не пустил. Гроб был цинковый, закрытый. Как сказано в справке о смерти, Максим получил множественные осколочные ранения – рядом взорвалась бомба. В тот момент с ним был его сослуживец и сосед по комнате - прапорщик Александр. Под обстрел они попали вместе. Саша тоже был ранен, контужен, потерял сознание. Когда он очнулся, сразу спросил, как Максим, и сказал: "Я сделал все что мог".

Мы не хотим знать подробности, как именно сын погиб. Максим представлен к Ордену Мужества посмертно – нам этого достаточно знать. Мы с сыном обсуждали то, что происходит на Донбассе. Его всегда возмущало, что там убивают мирных людей,

- говорит отец.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Эхо Донбасса

А пример у Максима с детства перед глазами – с ним в одном доме жила семья, уехавшая с Донбасса в 2014 году, когда начались бомбёжки. Яна Полякова железнодорожница, работала на сортировочной горке в Ясиноватой, её муж закончил ростовский РИИЖТ. Вера случайно познакомилась с Яной на работе – обе тогда трудились в Батайске на железной дороге. Стали общаться. Вера с мужем как раз достроили второй этаж в своём доме и предложила Яне поселиться у неё. Так и подружились.

История этой семьи типичная для многих жителей Донбасса. Первый шок они испытали 26 мая 2014 года, когда украинские самолёты и вертолёты прилетели бомбить аэропорт в Донецке.

- Мы поверить не могли – 21 век, как это так – нас бомбят? Мы же мирные жители

- вспоминает Яна. Какое-то время до конца августа прожили в таких условиях. Дочери Яны – Маше - тогда было 11 лет, девочку отравили подальше от бомбёжек в Мариуполь, там было тихо. А Яна с мужем осталась в Ясиноватой – жили в подвале. Их бомбили по расписанию – по утрам и к вечеру. До полуночи сидели в бомбоубежище, пережидали, потом шли ночевать домой. А утром всё начиналось по новой. Ужасный подвальный запах Яна помнит до сих пор. На работу под обстрелами ходили. В конце концов их вынудили уехать с родной земли.

Максим все эти разговоры слышал. Ему на тот момент было 14 лет, и он ничем не мог помочь – только в бессильной ярости сжимал кулаки. Всё, что он мог на тот момент – окружить маленькую Машу заботой, чтобы та забыла ужасы войны. Слабых он защищал всегда.

- Жалею ли я тех, кто сейчас под обстрелами в украинских городах? Конечно, всегда жаль стариков, женщин, детей. Но где они были, когда восемь лет бомбили нас? Почему молчали? Когда мы кричали – матери Украины, ваши дети нас убивают. За нас заступилась только Россия

- говорит Яна. На днях ей звонила из Ясиноватой подруга и жаловалась, что обе дочери не желают с ней общаться - одна в Киеве, вторая в Харькове. И это те девочки, на глазах которых с 2014 года Украина бомбила Донбасс.

Фото: из архива семьи Григорьевых

Брат за брата

Меня спрашивают, как я отношусь к военной операции после гибели Максима. Скажу так: у нас ничего не поменялось. Мы считаем, что наша страна и президент всё делают правильно. Потому что если бы не мы, то они нас. Мой сын погиб не зря. Главное закончить начатое, чтобы победили нацистов, которых в 1945 году не добили – надо их сейчас угомонить и показать, где их место. С Максимом об этом не раз разговаривали, и он всегда поддерживал, был патриотом

- говорит Вера. Друзья сделали прощальный видеоролик в память о Максиме. Там он смеётся и танцует – таким его и запомнят. На кладбище он теперь лежит рядом с бабушкой. Самый любимый, младшенький. До своего 21-летия не дожил всего месяц, не оставив после себя детей. Теперь одна надежда, что род продолжит его старший брат. Если тот решит остаться служить в армии, родители обещали этому не препятствовать. Хотя сердце обоих разбито.

Я горжусь своим сыном и очень жалею, что его не стало. Максим – первый батайчанин, погибший в этой операции на Донбассе. И дай Бог, чтобы был последний. Чтобы больше матерям не привозили гробы

- на прощание сказала Вера. Простая женщина с прекрасным именем верит в то, что её сын погиб не зря. Погиб, закрывая своей широкой спиной тех, за кого заступились только русские.

Уважаемые читатели Царьграда! Подписывайтесь на наш канал в Яндекс. Дзен и присоединяйтесь в соцсетях ВКонтакте и Facebook. Если вам есть чем поделиться с редакцией "Царьград-Ростов-на-Дону", присылайте свои наблюдения, вопросы, новости на электронную почту rostov@Tsargrad.ТV.