Корейцам привиделось нарушение воздушных границ русскими самолётами

Начальник Управления национальной безопасности при президенте Кореи выразил секретарю Совбеза Патрушеву протест в связи с нарушением российским военным самолётом воздушного пространства. В своём пояснении они говорят, что мы нарушили зону определения госпринадлежности, или так называемую зону опознавания. Уже несколько раз Южная Корея предъявляла нам такие претензии. Мы не признаём ни юридически, ни дипломатически, ни по документам министра обороны такой зоны опознавания. Есть государственная граница, есть 100 километров в сторону открытого моря, есть 25 километров. Это я называю все рубежи, которые существуют на воздушной и морской границах. Есть нейтральные воды.

А понятие «зона опознавания»? Наши радиолокационные станции, наземные, морские — на кораблях и воздушные — на самолётах, могут, согласно своим тактико-техническим характеристикам, обнаруживать цели, вести разведку на дальность 200, 300, 400 км. А они говорят, что там пролетел А-50 и Ту-95. Информация противоречивая. И никто нас не ограничивает никакими законами осматривать пространство. Мы ничего не нарушаем. Что такое зона опознавания? Поясню. На каждой локационной станции, на каждом самолёте есть аппаратура, так называемый запросчик. Опознавание государственного опознавания. То есть идёт шифрованный сигнал. Если шифр совпадает, идёт ответ, и на экране и приборно выдаётся сигнал: самолёт — свой, самолёт — чужой. Это так называемая система «Пароль», которой охвачены все военные воздушные суда, корабли, наземные средства, все гражданские воздушные суда, морские суда и так далее. То есть это государственная система опознавания. Эти самолёты летают у нас не только на границе, правильно? Они же летают над территорией страны. И мы не ограничиваем дальность в 100 или 50 километров. Поэтому требования южнокорейской стороны необоснованны, надуманны и не соответствуют ни одному из законов.

Мы действовали в соответствии с проложенными маршрутами, летели в нейтральных водах. То, что они открыли огонь, значит, что они не выполнили три условия. Первое. Если бы мы нарушили воздушное пространство Южной Кореи, они были бы обязаны войти в связь с командиром экипажа на английском языке, объяснить ему, что вы нарушили то-то и то-то, находитесь в территориальных водах Кореи и т. д., то есть вступить в контакт. Второе: если связь не установлена или нет технической возможности  разговаривать, они обязаны это сделать эволюцией самолёта, то есть покачать крыльями. Это тоже не было сделано. И только в крайнем случае идёт разговор о принуждении к посадке, причём не обстрел самолёта, а принуждение к посадке, посредством знаков или звуков подать команду: Follow me — следуйте за мной. И принуждают его к посадке на свой аэродром. Этого ничего не было выполнено.

В некоторых источниках пишут, что F-16 открывал огонь сигнальными ракетами. Но наши определили, что они не открывали огонь, они отстреливали тепловые ловушки. Ничего, собственно говоря, нами не было нарушено, это раз. Второе. Министерство иностранных дел ноту никакую не подало, министерство обороны не подало. Со стороны правительства ничего не было. Какой-то там Совет безопасности нашему Патрушеву что-то там сообщает. А истина в чём? За последние два-четыре года Южная Корея пытается оттеснить наши самолёты, которые ходят на боевое патрулирование по маршрутам, по которым они сейчас шли. У них это не получается. И вот нашли выход: создали прецедент, придали ему международное значение. То есть никакой законной почвы все их действия не имеют, и заявления их неправомочны.

И сегодня я уже в десятый раз говорю: раз такая провокация состоялась, ждите 6-й флот США. Или идут какие-то учения, или готовится какая-то мощнейшая провокация.